«Игорь Миронович, вы выходите на сцену и смеетесь в первую очередь над собой. Человек, который смеется над собой, выглядит неуязвимым. Это кажущееся ощу¬щение? Вы вообще обижаетесь на что-либо?»
Не обижаюсь я, точно. Да и трудно меня обидеть. Есть замечатель¬ная лагерная пословица, очень жестокая, но верная: «Обиженных еб.. .т». Очень хорошая штука! «На обиженных воду возят» — более приличный вариант, но менее точный. Вы знаете, дружочек, это у меня чисто национальное. Здесь все очень просто. Еврейскому на¬роду веками было свойственно над собой смеяться, в совершенно чудовищных, безвыходных обстоятельствах, и я думаю, что это спа¬сало народ в целом за все тысячелетия длинной истории. Есть со¬вершенно гениальная еврейская притча, как во время погрома еврея распяли на воротах его дома, как Христа, и, когда ушли по¬громщики, его сосед, который не смел помочь, потому что боялся, вышел и говорит: «Больно?», а тот отвечает: «Только когда смеюсь». Это, пожалуй, основополагающая наша черта. Миллионы наблюдательны в отношении соседа, но не в отношении себя. А евреи смеются даже над собой, и я очень многих таких знаю и думаю, это очень целебно.