Евтушенко 2011 WOW!!!!
*К *властям: «Проявите усилье,
*
*
*
*Немедля, *как можно скорее,
*
*Верните евреев в Россию,
*
*Верните России евреев!
*
*Зовите, покуда не поздно,
*
*На русском ли, иль на иврите.
*
*Верните нам «жидо-масонов»
*
*И всех «сионистов» верните.
*
*Пусть даже они на Гаити
*
*И сделались черными кожей.
*
*«Космополитов» верните,
*
*«Врачей-отравителей» тоже...
*
*Верните ученых, поэтов,
*
*Артистов, кудесников смеха.
*
*И всем объясните при этом -
*
*Отныне они не помеха.
*
*Напротив, нам больше и не с кем
*
*Россию тащить из болота.
*
*Что им, с головой их еврейской,
*
*На всех у нас хватит работы.
*
*Когда же Россия воспрянет
*
*С их помощью, станет всесильной,
*
*Тогда сможем мы, как и ране,
*
*Спасать от евреев Россию».

Владимир МАУРИН
Я жадность хотел бы воспеть

Мужскими скупыми словами,

Не золото чтобы, а медь

Блистала на жадности храме!

Прекраснее жадности нет

Средь моря людских недостатков!

Подайте жадюге обед —

И вы не найдете остатков!

Кто жаден до денег, до баб,

Того воспоет моя лира!

Так жадный еврей *и араб

Ворочают судьбами мира!
Кто щедр — тот, как правило, глуп.

Свое от себя отрывает,

Снимает с плеча свой тулуп,

А сам на снегу умирает.

Кто щедр, тот надеется, что

Сторицей ему возвратится.

А жадному это пальто

Еще самому пригодится!

Кто жаден — умен и могуч,

Всего у него в предостатке!

Добра у него — тыща куч

И — ноль на баланса остатке!

Так станемте жадны, друзья!

Не стоит с другими делиться!

Без жадности жить нам нельзя!

На этом хочу удалиться..........

__________________
Любовь забытой не бывает, Она иль есть, или же нет. Бывает дремлет, засыпает, Леча от ран обидных след. Любовь забытой не бывает, Она уходит просто в тень. Но о себе напоминает, Когда приходит нужный день......

***


Собаки лаят где-то,
Гремит пальба иль гром.
Сосед мне по секрету
Шепнул: "будет погром".


Совет небрежно брошен,
Чтоб прятался скорей:
"Ты человек хороший,
Но все-таки еврей".


Жил человек хороший
Да, вот беда - еврей,
Клейменный словно лошадь
На родине своей.


Он верил идеалам,
И думал все равны.
Наивный этот малый
Не знал своей страны.


Мой прадед при погроме
Погиб в расцвете лет.
Семьей не похоронен
Пропавший в гетто дед.


На фронте стал калекой
Отец в сорок втором,
Но минуло полвека,
Я снова жду погром.


Жил человек хороший
Да, вот беда - еврей,
Клейменный словно лошадь
На родине своей.


Он верил идеалам,
И думал все равны.
Наивный этот малый
Не знал своей страны.


Был Родиной отринут,
И долго горевал.
Наверное чужбину
Я Родиной считал.


Теперь все это в прошлом
Грусти или жалей.
Жил человек хороший,
"Но все-таки еврей".


А.Державец

__________________
Любовь забытой не бывает, Она иль есть, или же нет. Бывает дремлет, засыпает, Леча от ран обидных след. Любовь забытой не бывает, Она уходит просто в тень. Но о себе напоминает, Когда приходит нужный день......

***
Я б унесся туда, где добро и любовь
Прекратили раздоры людей,
Из-за низких страстей проливающих кровь,
Где бы стал моим братом еврей.

***

Опять с цепи сорвалась свора
Звероподобных темных сил,
Наш древний Киев дни позора,
Залитый кровью, пережил...
И все нелепые преданья
Веков, унесшихся давно,
Терпеть обиды, истязанья
У нас еврейству суждено!

***

Темна Россия и забита:
Тираны, войны, недород...
К чему клеймо антисемита
Тебе, страдающий народ?
К чему свирепствовать, Россия,
От хижины и до дворца?
К тому ли звал тебя Мессия?
Поводыря нет у слепца?
Опомнись: нет великих наций,
Евангелью не прекословь.
Отвергни ритуал оваций.
Когда громишь ты иноверцев,
Стократ твоя же льется кровь,
Так коль не разумом, так - сердцем.

Н.А. Бердяев

__________________
Любовь забытой не бывает, Она иль есть, или же нет. Бывает дремлет, засыпает, Леча от ран обидных след. Любовь забытой не бывает, Она уходит просто в тень. Но о себе напоминает, Когда приходит нужный день......

***

Ветхозаветные пустыни,
Где жизнь и смерть - на волоске.
Еще кочуют бедуины.
Израиль строит на песке.

Он строит, строит без оглядки.
Но вот прошли невдалеке -
Как хрупки девушки-солдатки!
Израиль строит на песке.

Грозят хамсин или арабы,
Зажав гранату в кулаке.
О чем, поклонники Каабы?
Израиль строит на песке.

Крик муэдзина, глас раввина
Сливаются на ветерке.
Какая пестрая картина!
Израиль строит на песке.

Где проходили караваны,
Вздымая прах из-под копыт,
Взлетают пальмы, как фонтаны,
И рукотворный лес шумит.

На дело рук людей взгляни-ка,
Интернационал стола:
Услада Севера - клубника,
Япончатая мушмала.

Что могут рассказать века мне
На человечьем языке?
Что мир не выстроил на камне -
Израиль строит на песке.

...Арабский рынок, шум базарный,
Непредсказуемый Восток.
Но, за доверье благодарный,
Не рассыпается песок

Ф.А.Искандер

__________________
Любовь забытой не бывает, Она иль есть, или же нет. Бывает дремлет, засыпает, Леча от ран обидных след. Любовь забытой не бывает, Она уходит просто в тень. Но о себе напоминает, Когда приходит нужный день......

**

Мой друг уехал зимой в Израиль.
Сижу, как будто в карман насрали,
Осиротили, украли друга,
А за окошком рыдает вьюга.
А за окошком летают пули,
Фонарь как финку в сугроб воткнули
И сердце просто на части рвется -
Мой друг уехал и не вернется.

Да я и сам бы туда поехал,
Не за деньгами, а ради смеху.
Я б ради смеху купил ермолку,
Надел ермолку, да фиг ли толку?
Не подчиненный и не начальник
Сижу на кухне, простой, как чайник.
Жизнь отравили мою, как Припять.
Мой друг уехал и не с кем выпить.

Жена притихла, как в час погрома,
Я одиноко брожу по дому
И тараканов под зад пинаю,
Хожу и тихонько напеваю:
"Он уехал, он уехал, а слезы льются из очей".

Нас обманули, нас разлучили
И слезы горькие, словно чили,
Мне разъедают лицо до кости.
Ах, не езжайте к еврею в гости.
Они напустят кругом туману,
Потом обнимут, потом обманут.
На историческом побережье
Вас обласкают, потом обрежут.

Мой друг уехал, а я остался,
Хотя уехать и я пытался,
Но мне сказали: "Молчи в ладошку
И жуй на кухне свою картошку".
Сижу на кухне, жую картошку
И, как придурок, молчу в ладошку.
И эта песня, в каком-то смысле
Уже не песня, а просто мысли.

На сердце горечь, в душе обида,
Совсем пропало мое либидо,
Пропал мой юмор и мои феньки,
Пропали спички, и даже деньги.
Возможно, лет, этак, через двадцать,
Он возвратится, что может статься,
И у могилы моей глубокой
С волненьем скажет такие строки:

"Что мне сказать в такой печальный час,
чего ни говори, все будет мало.
Такой светильник разума угас,
Такое сердце биться перестало".

Мой друг уехал зимой в Израиль.
Сижу, как будто в карман насрали,
И сердце просто на части рвется -
Мой друг уехал и не вернется.

М.Н.Кочетков

__________________
Любовь забытой не бывает, Она иль есть, или же нет. Бывает дремлет, засыпает, Леча от ран обидных след. Любовь забытой не бывает, Она уходит просто в тень. Но о себе напоминает, Когда приходит нужный день......

***

Ветхозаветные пустыни,
Где жизнь и смерть - на волоске.
Еще кочуют бедуины.
Израиль строит на песке.

Он строит, строит без оглядки.
Но вот прошли невдалеке -
Как хрупки девушки-солдатки!
Израиль строит на песке.

Грозят хамсин или арабы,
Зажав гранату в кулаке.
О чем, поклонники Каабы?
Израиль строит на песке.

Крик муэдзина, глас раввина
Сливаются на ветерке.
Какая пестрая картина!
Израиль строит на песке.

Где проходили караваны,
Вздымая прах из-под копыт,
Взлетают пальмы, как фонтаны,
И рукотворный лес шумит.

На дело рук людей взгляни-ка,
Интернационал стола:
Услада Севера - клубника,
Япончатая мушмала.

Что могут рассказать века мне
На человечьем языке?
Что мир не выстроил на камне -
Израиль строит на песке.

...Арабский рынок, шум базарный,
Непредсказуемый Восток.
Но, за доверье благодарный,
Не рассыпается песок

Ф.А.Искандер

__________________
Любовь забытой не бывает, Она иль есть, или же нет. Бывает дремлет, засыпает, Леча от ран обидных след. Любовь забытой не бывает, Она уходит просто в тень. Но о себе напоминает, Когда приходит нужный день......

Ирисы - цветы Святой Земли *
*Давид Блюм *
Есть цветок в Израиле – ты его не рви!
Это – спутник счастья, знак земной любви.
Он растёт у моря, скал или песка,
Где народ наш древний жил во все века.
Расцветают ирисы на Святой Земле
В месяце туманном «швате» - феврале,
В день, когда дождинки по щекам стучат,
Надевают ирисы бархатный наряд.
Ирисы, нежные ирисы
Тысячи лет на еврейской земле.
Ирисы, вечные ирисы –
Цветы нашей веры, надежды, любви.
Символ древней страны!
Враг пришёл жестокий, грянула беда.
Опустели нивы, храмы, города…
Ирисы поникли. Не цвели сады…
Ждали встречи с нами верные цветы.
Зов тысячелетий нас чарует вновь –
Ирисов цветенье, прежняя любовь!
Рай души еврейской, радости исток –
Бархатистый, нежный ириса цветок.

Из песен изгнания

"Откуда ты, странник?"
С Востока. Я был в Ханаане, там горы
Все плачут, и слезы алмазным потоком
Бегут в Иордана холодное лоно.
Я громко воззвал... Оглашая просторы,
Шакал мне ответил на кряже высоком,
Звучавшем напевами дщери Сиона.
"А наши твердыни?"
Их мощные стены - лишь груда развалин,
Обломки камней на родимых могилах;
Средь них не гнездятся напевы преданий,
Их дух омрачен и безмерно печален,
И сохнут под солнцем на нивах унылых
Кровавые реки, пролитые в брани.
"А память зелотов?"
Спроси у орлов, им глаза расклевавших,
У псов, что их кости глодали с рычаньем,
У ветра, разнесшего прах по пустыне.
У мудрых не спрашивай! Что им до павших?
Их книги обходят героев молчаньем,
В их сердце нет места борцам за святыни.
"Так что же осталось?"
Пещеры в горах для отважных и сильных,
Расселины скал для взыскующих мести,
Поля, где немало прольется народом
И пота, и крови потоков обильных,
Когда на родном и утраченном месте
Он вновь заживет под родным небосвободом.

Ужас пророчества

Еще не было здесь облаков, еще солнце палило,
и сравнялись разумом люди с детьми, что груди сосали,
и тогда мне было пророчество о великой печали:
тучи над Иерусалимом!
И поэты еще слагали стихи об оленях
и о гроздьях звезд в виноградниках поднебесных,
ну а мне пророчество было о днях гонений,
когда мы обнаружим, что воды несут нас, как листья, в бездну.
Так откуда же это знание мне досталось?
Если чья-то душа разорвана в трауре и кровоточит,
в ней тогда открывается этого знанья источник.
И пророчество билось во мне, и ключом прорывалось.
И сухие губы издали вопль того, кто погублен,
и того, кто остался в живых единственным после боя,
и чье сердце упало внутрь раскаленным углем,
что останется тлеть, даже если все реки его омоют.
И когда спасенья от жажды искал я в колодцах братьев,
зачерпнули в одном из ключей, и затем повернулись
они к морю; тогда луна на небо взобралась,
золотые блики с нее упали, волны коснулись.
Вот то горе, несчастье, что мне в виденье предстало!
Вот несут на носилках мертвых неисчислимых!
Есть ли такая беда, что еще не пришла, не настала,
не об этом вопил ли я в уши Иерусалима?
Вот и беженцев лежбище - будто грибное царство,
на краю селений - прах плодов непригодных,
вот позор молодых, что вдруг превратились в старцев,
тени тех сухих тель-авивских деревьев бесплодных.
Нет спасенья. Одна безысходность вокруг и изгнанье.
Пусть изгнанье теперь не на Западе, а в Сионе,
но на Западе нас донимали лишь христиане,
а отсюда еще и ислам вместе с ними нас гонит.
И смотрите - уже поэты стихи слагают
о несчастье и горе; их песни - чернила, а слезы - как воды,
что хотели сказать - умирает в устах, на губах застывает,
с головы и до ног покрывают их нечистоты.
О, послушайте их! Они лепечут, как дети!
Со вчерашнего дня раздается напев их небесный!
Свои рифмы пустые плетут они, будто сети,
расправляя их над иерусалимскою бездной!
Как же сладко вам спится! Напевы звучат все нежнее,
колыбельные их безыскусны и неодолимы.
Но вчера здесь другой был поэт, чьи напевы сложнее,
он единственным был, кто взывал в воротах Иерусалима.
Ночь... И где же те виноградники под небесами?
Вот затихли обманутые в колыбели, поднялись к вершинам.
Ну а я здесь стою, по веленью закона, у вас пред глазами,
и осколки пророчества моего, как осколки кувшина.
Вы все - поколение мертвых… Давно вы мертвы,
пусть даже нескоро в могилу уляжетесь вы.